- Борис Михайлович, вы совершили настоящую революцию в кардиохирургии Украины. Сначала первая операция по пересадке сердца, затем имплантация механического сердца. Расскажите об этом опыте и через что вам пришлось пройти?
- Мы начинали свою карьеру ещё в 80-е годы, когда кардиохирургия только становилась на ноги. Это было довольно драматичное время, когда смертность была высокая. Операции были очень несовершенные. Не было хорошего оборудования, инструментов, шовных материалов. Мы прошли через эти тяжелые времена. Где-то в середине 90-х годов стало намного легче. Появилось оборудование и летальность снизилась. Мы начали мечтать о больших серьёзных операциях. Появился доступ к зарубежным клиникам. Мы начали ездить за рубеж.
В 96-м году я поехал учиться в Америку. Когда увидели, что делают наши западные коллеги, мы конечно загорелись желанием как-то сократить это отставание. Планы были очень амбициозные. Я загорелся пересадкой сердца и поскольку тогда ещё не было нормального закона и в Украине никто не делал пересадок сердца, нужно было где-то тренироваться. Мы покупали трёхмесячных свинок в колхозе. Я на своей машине этих свинок возил в экспериментальный отдел. Туда мы перетаскивали всё оборудование, аппараты искусственного кровообращения, дыхательные аппараты и тренировались на них делать пересадки. Мы сделали 6 трансплантаций на свинках удачно. И поняли, что технически мы готовы и надо переходить к более серьёзным операциям.
Мы начали просить нашу Верховную Раду принять закон по трансплантации. Приняли поправки к этому закону. Потом я поехал на стажировку в Германию на три месяца. А затем повёз своих коллег туда на стажировку. Это был довольно длительный и тяжёлый подготовительный период, который длился несколько лет.
Но мечта была и она исполнилась в 2001 году, когда я уже работал в институте хирургии и трансплантологии имени А. Шалимова. Появился донор, родственники дали согласие на забор органов. Тогда никто не верил, что я смогу это сделать. Они настолько не верили, что когда я поехал за сердцем в институт нейрохирургии и ночью взял его в контейнере со льдом, за мной даже не прислали машину. Я вышел с института, машины нет и начал ловить попутные. Одна машина остановилась, я сказал водителю, что нужно ехать быстрее, так как мне нужно сделать пересадку сердца, а он мне говорит, чтобы я выходил, так как шизофреников по ночам не возит. Мне пришлось ждать следующую машину 10 минут. Водитель оказался моим однокурсником и он довёз меня до клиники. Там ничего не было готово. Операционную закрыли на ключ, отпустили операционную сестру. Пришлось выбивать дверь и делать первую пересадку сердца вопреки всем обстоятельствам.
На следующий день мы проснулись известными и знаменитыми. Дальше уже было проще, потому что мы своё дело сделали и уже могли с позиции победителей разговаривать, что-то просить и даже требовать.
- Каких реформ в сфере трансплантологии Украины удалось добиться за последние годы?
- В прошлом году произошёл прорыв. Государство начало финансировать все трансплантации: почек, печени, сердца. Раньше это было уделом энтузиастов и мы за счёт внутренних резервов, за счёт бюджета клиники это делали. Теперь есть отдельный пилотный проект в Украине, который компенсирует полностью все расходы по пересадке и по забору органов. Платят деньги за это хорошие. Например, за пересадку сердца мы сейчас получаем 900 тысяч гривен, это около 35 тысяч долларов. Это уже приличные деньги, которые позволяют все расходы компенсировать. Так что есть хорошие изменения. Был создан координационный совет, который сейчас распределяет органы. Это уже делается не на усмотрение врачей, а по закону. Компьютер сам выбирает пару по иммунологической совместимости, по расстоянию, куда надо везти, по готовности реципиентов в том или ином центре.
Кардиохирургия, как и трансплантология, очень высокотехнологичная отрасль медицины. Они не могут существовать без хорошего государственного финансирования. Пациенты и в нашей, и вашей стране, не имея нормальной страховой медицины, не могут за свои деньги компенсировать такие большие расходы. Ну может быть 1 процент население может, но сделать это стандартом для всех невозможно. Поэтому только бюджетное финансирование может вывести на хороший уровень кардиохирургию и трансплантологию.
- С чего нужно начинать основательную реформу системы здравоохранения?
- Первое – прописать национальные стандарты лечения. Потому что взять на вооружение, например, американские стандарты – это нелогично и неправильно. После того, как были созданы стандарты, можно начинать экономические расчёты. Определить сколько стоит каждая услуга. Нужно создать тарифы, которые будут включать в себя и расходные материалы, и лекарства, и адекватные зарплаты врачей, и электроэнергию. То есть всё содержание больницы. Это должно быть прописано на бумаге. Третий пункт – принятие решения, кто будет платить за эти тарифы. Можно пойти по пути государственной медицины и тогда государство из центрального бюджета будет платить за все выполненные услуги. Если больница хорошая, куда идут люди, где делают много операций, такая больница будет процветать, зарабатывать, будет здоровая конкуренция, и неважно кто будет платить деньги, страховая компания или государство. Когда у вас есть четкий расчёт, сколько нужно тратить на медицину, тогда государство может сказать пациенту, что его операция стоит, условно, 10 тысяч долларов, но у нас в бюджете этих денег нет, мы вам заплатим половину, а 5 тысяч долларов пока оплачивайте сами. Но это будут законные правила игры, когда и врачи, и государство, и пациент знают сколько это стоит. Когда такого нет, происходит безобразие, коррупция и поборы с больных.
- Вы создали уникальный Институт сердца, который сравнивают с лучшими европейскими институтами. Как вам это удалось и насколько сложно было реализовывать все идеи?
-Очень сложно. Многие вопросы решались на уровне моего авторитета, личных просьб премьер-министру, президенту. Играли роль наша публичность, узнаваемость и репутация. Это то, что не покупается за деньги, а добивается тяжелым и упорным трудом. Мы с самого начала представляли Украину на международном уровне, оперировали практически во всех республиках бывшего союза и за рубежом. Наша команда оправдывает инвестиции в нас, потому что мы каждый год делаем больше 6 тысяч операций. Оперируем детей от 600 грамм. В прошлом году самому старшему пациенту был 101 год. Мы делаем уникальные операции.
- Вы впервые у нас в стране, уже поделились опытом с отечественными кардиохирургами. Какие у вас впечатления?
- Во-первых, хочу сказать, что люди в Кыргызстане очень гостеприимные. Нам очень приятно работать в такой команде. Могу сказать, что ощущается нехватка бюджетного финансирования. В разговоре с пациентами и врачами мы пониманием, что довольно значительную часть расходных материалов больным приходится покупать самостоятельно. Это очень тормозит развитие кардиохирургии, хотя ваши специалисты очень большие энтузиасты. Все, кто остался в стране, работают на такую небольшую зарплату, делают такие уникальные операции и спасают тысячи больных. Это уникальные люди, это достояние вашей республики, это настоящие энтузиасты, которые за свой счёт учатся, совершенствуются, многие покупают себе сами инструменты и ремонтируют своё оборудование. Этих людей нужно особо ценить, потому что сейчас новое поколение становится более прагматичным. Оно уезжает туда, где больше платят. Поэтому тех людей, кто у вас работает нужно, если не материально, то хотя бы морально поддержать. Государство должно признать в них лидеров своей отрасли и как-то отметить их. Они действительно этого заслуживают.
